В глубине перекрёстка проспекта Космонавтов и улицы Фронтовых Бригад, за ветвями рослых деревьев, прячется четырёхэтажное здание красного кирпича — самый отдалённый корпус Уральского педагогического университета. Учебный комплекс с пешеходными галереями, парящими консольными римскими аудиториями и длинными лентами окон спроектировали свердловские архитекторы, но проект ждала непростая судьба.
Как в 70-е проектировалось и строилось нетиповое здание Педагогического института, какой должна была стать территория вокруг комплекса и что происходит со зданием сейчас рассказал один из авторов проекта — Борис Демидов, главный архитектор АБ «Гордеев — Демидов».
Архитекторы: Виктор Золотарёв, Борис Демидов, Валентина Тихонова
Проектирование: 1973–1975
Строительство: 1975–1986
Текст: Дарья Лоскутова, Борис Демидов
Фото: Максим Лоскутов, архив Бориса Демидова
Проектирование
В 1970 году Министерство просвещения РСФСР приняло решение о строительстве комплекса зданий Свердловского педагогического института на 3300 студентов. Под строительство был отдан участок площадью 12 гектаров в Орджоникидзевском районе, застроенный бараками. Уже было известно о планах строительства Свердловского метрополитена: рядом с территорией института должна была появиться одна из первых станций и небольшая площадь.
Проектированием занялась Архитектурно-планировочная мастерская № 2 института «Свердловскгражданпроект». Тогда же должность бригадира мастерской занял Виктор Борисович Золотарёв, который и стал главным архитектором проекта. В бригаде Золотарёва работали молодые архитекторы — Борис Демидов и Валентина Тихонова, комплекс Пединститута стал их первым совместным проектом.
С конца 1950-х в Советском Союзе на смену индивидуальному проектированию пришло массовое строительство типовых жилых и общественных зданий — домов культуры, кинотеатров, школ, детских садов. Из-за скромного финансирования проекта, Министерство просвещения поставило архитекторам условие: нужно объединить два одинаковых типовых проекта Универсального учебного корпуса ПТУ и привязать их к местности. Такой подход означал создание «архитектурного Франкенштейна» с дублирующей планировкой: парой спортивных и актовых залов, столовых и библиотек, зеркальными учебными помещениями и остальными пространствами.
Чтобы добиться индивидуального проектирования, архитекторы стали писать в Госстрой СССР: из двух техникумов университета не получится. С большим трудом к 1973 году удалось добиться выделения средств на разработку индивидуального проекта комплекса Педагогического института.
Заручившись поддержкой Советского государственного института по проектированию высших учебных заведений (ГИПРОВУЗ), бригада Виктора Золотарёва приступила к проектированию. Примерами для авторов проекта стали традиционные университетские кампусы США, университетские городки Отаниеми (Эспоо, Финляндия) и Ювяскюля (Центральная Финляндия) финского архитектора Алвара Аалто.
Архитектура
В проекте модернистского комплекса Пединститута многое было непривычным для советской архитектуры 70-х. Голый кирпич без штукатурки в экстерьере, тем более в интерьере, не приветствовался. К тому же архитекторы отказались от планировки вуза, которая ещё недавно была типичной: парадного входа через ризалит, широкой центральной лестницы, симметричных залов и коридоров, расходящихся в разные стороны.
Проект нового комплекса Педагогического института представлял собой структуру кампуса — каркаса, на который нанизан учебный процесс: единый центр функционально связан с учебными, жилыми, спортивными и общественными зонами. Основное здание в плане напоминает букву «Н» с двумя перемычками и соединяется с другими блоками комплекса системой проходов и общественных пространств. Чуть поодаль, с северной стороны, разместились здания общежитий, откуда по крытым галереям можно попасть в учебные блоки. Главный вход в учебный корпус с южной стороны комплекса ориентирован на ещё не построенную станцию метро.
Архитекторы до мелочей продумали сценарий восприятия комплекса. От оживлённого перекрёстка к институту ведёт длинная аллея, утопленная в тени деревьев. Здание учебного корпуса встречает двумя консольными римскими аудиториями: они соединены тонкой перемычкой коридора и на бетонных опорах подняты на уровень второго этажа. Городской ритм остаётся с внешней стороны, а кампус открывается размеренным масштабом 2-4 этажей. За римскими аудиториями — парадный двор, ведущий ко входу в институт: по обе стороны тянутся галереи со скамейками для отдыха на свежем воздухе. В центре двора — благоустроенная зона с зеленью, газонами, небольшим водоёмом, местами для встреч и студенческих мероприятий.
Горизонтальные линии остекления кирпичных фасадов провожают к главному входу и растворяются в интерьере здания. Внутри — тот же ритм кирпичной кладки, просторные холлы, размеренный шаг широких лестниц. Коридоры, на которые нанизаны учебные аудитории, соединяют кампус таким образом, чтобы в привычную уральскую непогоду можно было пройти весь комплекс зданий не выходя на улицу.
Чтобы подчеркнуть горизонтальную структуру учебных корпусов, было предложено применить чёрный цвет в простенках окон и верхнего технического этажа. В помещениях общих пространств предусмотрен верхний свет (сейчас конусы верхнего света есть только в библиотеке). Проекты отдельно стоящих спортивных залов и общежитий — типовые, но доработаны под стать кампусу: выполнены в кирпиче, на общежитиях появились белые балконы. Но многое из задуманного не было реализовано.
Строительство
Из-за проблем с финансированием, строительство шло трудно и несколько раз останавливалось: с расселения бараков в 1975 до ввода в эксплуатацию последних блоков комплекса института в самом конце 1986 года прошло 11 лет. Тем не менее объект получил Первую премию Обкома комсомола.
Деньги кончались, стоимость строительства росла, качество работ падало. Чтобы возведение комплекса продолжалось, Борис Ельцин, будучи Первым секретарём Свердловского обкома КПСС, трижды побывал на стройке нового комплекса. В конце 1970-х на помощь строителям вышли студенты и сотрудники института.
После затянувшейся стройки комплекс так и не был закончен в полном объёме. Не были построены блоки актового зала и спортивного комплекса. Внутренние дворы и внешняя территория осталась без благоустройства. Общежития, расположенные с северной стороны, и здание Института физической культуры, с восточной стороны комплекса, должны были соединиться с учебным корпусом подвесными крытыми галереями на уровне второго этажа. Галереи так и не были построены, оставив о себе лишь напоминание — в тех местах, где они предполагалась, сегодня заметны заложенные кирпичом проходы.
Консольные римские аудитории, которые должны были встречать студентов двумя исполинами, обрамляя главный вход на территорию комплекса, сомкнулись под витражом. Проход со временем обнесли забором, а центральным стал северный вход: ещё до открытия станции метро студенты и сотрудники стали пользоваться им как основным из-за близости к общежитиям. А после — ничего менять не стали.
Самое нелепое изменение проекта комплекса, взволновавшее авторской коллектив проекта, — застроенные галереи внутреннего двора. Это произошло уже в процессе эксплуатации здания института. Тогда Виктор Золотарёв и те, кто работал над проектом, писали письма во все инстанции, но усилия архитекторов ни к чему не привели — есть что-то важнее архитектуры.
Сегодня
Борис Демидов:
— Давно понятно, что зданию требуется полноценный ремонт. Он может быть постепенным, от корпуса к корпусу, не мешая учёбе. Можно начать ремонт снаружи. Надо привлечь авторов проекта, чтобы по мере возможностей восстановить основную идею постройки, логику структуры, связь экстерьера и интерьеров, преобразовать внутренний двор в полноценное общественное пространство, восстановить его функцию: «запустить» направление движения к главному входу в университет со стороны станции метро, а не входить в здание через задний двор. Разумно проредить озеленение вокруг комплекса, заняться благоустройством. Где деньги? Деньги там, где есть воля и желание. Если этого нет, то и денег никогда не будет.
Сейчас Свердловский модернизм в очень плачевном состоянии, хотя модернистских объектов мало, от силы наберётся полтора десятка. Привести в порядок эти объекты — значит восстановить целый слой архитектуры города, который связывает воедино нашу материальную историю. Только так можно последовательно двигаться вперёд.
Фотограф: Максим Лоскутов